Приятные цены на отели

и 5% возвращают на счёт!

Нельзя сказать, что путь в Словению очень прост. Первым делом россиянам необходимо озаботиться получением визы. Ехать ради этого в Москву нам не хотелось, и мы решили положиться на найденную в Интернете информацию, будто обладателям действующих многократных шенгенских виз разрешается беспрепятственный въезд в Словению. Междугородный звонок в соответствующее посольство подтвердил наше право смело ехать в эту бывшую югославскую республику. Далее встала проблема маршрута. Есть, конечно, прямые рейсы из Москвы в Любляну, стоящие больше, чем нам обошлась вся поездка через шесть стран, так что этот вариант был явно не нашим. Мы сделали иной выбор, стартовав автобусом из Петербурга в Хельсинки, оттуда самолетом попали в Кёльн, поездами проехали пол-Германии, осмотрев по пути Кобленц, Мангейм, Гейдельберг и Штутгарт, и утром четвертого дня вояжа оказались на центральном вокзале Мюнхена. Учитывая то, что в 11.26 с перрона 12 в Загреб должен был отправиться фирменный поезд "Mimara", проходящий через Зальцбург, Филлах и Любляну, мы были в нужное время в нужном месте. Распродажный тариф "Europa Special", в 29 евро за весь путь, делал наш предстоящий переезд необременительным, равно как и время прибытия - через 6 часов после отъезда. Я, конечно, предпочел бы проделать все расстояние самолетом, но из Германии в Словению low-cost рейсов не было, а единственным перевозчиком из этого сегмента, способным доставить нас до аэропорта Брник, были поляки из Wizzair, трижды в неделю выполняющие туда рейс почему-то из Шарлеруа, куда нам был вообще-то совсем не путь. Имелся еще вариант с переездом из Германии автобусами "Eurolines", но цена в 75 евро от Штутгарта или 55 евро от Мюнхена как-то не вдохновляла.
 

Время путешествия через территорию Германии и Австрии протекло незаметно, благодаря альпийским пейзажам, а также оказавшейся с нами в одном купе попутчице-американке, несколько лет назад проработавшей три месяца волонтером в ярославской больнице (!). По-русски она, помимо общеупотребительных "здрастье-досвиданья", твердо знала слова "бабушка", "водка", "капуста" и "бл...", но наш английский был вполне годен для непринужденной беседы, так что мы душевно обсудили Россию, Штаты, старушку Европу и самостоятельные путешествия, до которых она, как и мы, оказалась весьма охоча. В Филлахе мы не без сожаления расстались с говорливой девушкой, державшей курс на Клагенфурт, и приготовились к паспортному контролю, благо до выезда с территории Шенгена было рукой подать. Внезапно поезд оказался в туннеле, а когда вынырнул на свет божий, мы обнаружили себя на территории бывшей Югославии, и в вагон явились словенские пограничники. На наш резонный вопрос, где взять выездной австрийский штамп, проверявший документы словенец пожал плечами - его больше интересовали наши финские визы (никогда, наверное, раньше их не видел). Проблем с въездом, как и обещали в один голос Интернет и посольские работники, не возникло, после примерно минутного пребывания в чужих руках наши паспорта вернулись к своим законным владельцам, уже украшенные синими прямоугольниками погранзаставы Есенице, и чуть погодя мы покатили в столицу страны Любляну, до которой было ехать еще ровно час.
 

В этот момент мы с братом как бы поменялись ролями: отныне заботиться о нас должны были его креатуры; в конце концов, это он вел с ними переписку, выясняя различные аспекты распада Югославии, а теперь надеялся на месте уточнить отдельные детали событий 1991 года, имея перспективой воспользоваться полученными данными в маячащей аспирантуре. Я же чувствовал себя проводником, доведшим караван через пустыню до оазиса, и предвкушающим заслуженный отдых. То, что через четыре дня нам нужно было через Триест, Венецию и Брешию доехать до Бергамо, а оттуда воздушным путем попасть в Хельсинки с пересадкой и ночевкой в Стокгольме, я осознавал, но держал свои соображения на сей счет как бы в отдалении: пока что можно было расслабиться.
 

Звонок с мобильника на один из присланных нам по электронной почте словенских номеров откликнулся в динамике немного неправильным английским нашего главного бенефактора по имени Витомир. Будучи одним из заправил Союза ветеранов войны за независимость, он больше всех радел за наш приезд, ему теперь и выпало отдуваться. Впрочем, ношу этот веселый словенец взвалил на себя безропотно, и даже с радостью, о чем он нам и поведал прямо после встречи на вокзале Любляны.
 

В вечерней прохладе мы погрузились в Витов "Ниссан" и поехали на север. По пути Вито, поминутно улыбаясь, вывалил на нас гору всяческой информации. Перво-наперво мы узнали, что на празднование дня независимости в страну притащилось немало иностранных гостей, помимо официальных делегаций. В связи с этим городские гостиницы оказались забиты под завязку, и, таким образом, нам вместо подразумевавшегося сьюта в «Хилтоне» досталась комната в студенческом общежитии, хотя правильнее было бы сказать "достался целый этаж", потому как обитатели четырехэтажки по случаю каникул отсутствовали как класс. Все удобства были налицо, а расположение не оставляло желать лучшего - фасад здания выходил аккурат на Dunajska cesta, крупнейшую артерию словенской столицы.
 

Далее мы были поставлены в известность, что пребывание в Словении не будет стоить нам ни рубля, ни толара - все наши траты, начиная с проживания и кончая карманными расходами, оплачивает Союз ветеранов, спонсируемый Крестьянским банком. Кроме того, нам было обещано посещение различных праздничных мероприятий по случаю Дня независимости. Наконец, через два дня Вито запланировал большой вояж по северу-западу страны, обещая провезти нас на машине через национальный парк Триглав и показать Адриатическое побережье. Он еще порывался устроить нам экскурсию на восток, в Марибор и Целье, но мы отказались из этических соображений: наш благодетель и так расходовал на нас свои рабочие дни.
 

Забегая вперед, скажу, что Витомир сделал для нас столько всего полезного, что мы его прозвали "дон Вито"; он натурально носился с нами как курица с цыплятами, так что под конец поездки меня все подмывало сказать классическое "Дон Вито, будьте моим другом"...
 

Тем временем под разговор мы выбрались на пригородную автостраду и понеслись в сердце общины Моравче, где через два часа должны были начаться локальные торжества по случаю наступающего дня независимости страны.
 

За окном мелькали ухоженные поля и аккуратные домики самой северной из республик Югославии, провозгласившей суверенитет ровно 15 лет назад. Словенцы весьма настоятельно просили всем знакомым и незнакомым согражданам рассказывать побольше об их родине. Полагаю себя обязанным выполнить их просьбу, а посему приведу некоторые сведения о государстве, расположенном между Адриатическим морем, Альпийскими горами и равнинами Паннонии.
 

Территория Словении равна 20275 кв. километров, периметр границ - 1382 км, имеется береговая полоса в размере 46,6 км. 57 процентов земли занимают леса, 15% отведено под поля, на одной сотой суши расположены виноградники. Указанное выше пространство пронизают 1229 километров стальных магистралей и 20250 километров дорог, по которым периодически перемещаются 876405 автомобилей. Из 1964036 граждан 684847 имеют собственные дома, в которых можно смотреть 49 национальных телевизионных каналов; весьма популярен Интернет, чьими ресурсами постоянно пользуются 397000 человек, а 901757 имеют мобильные телефоны. Если кому-то из словенцев приспичит приобщиться к культуре, к услугам такового желающего будут 14 театров, 76 кинотеатров, 111 музеев, 133 галереи. Нация очень гордится своим вкладом в мировую культуру и всячески рекламирует собственные успехи на спортивном поприще. На данный момент словенцы завоевали 55 олимпийских медалей, а их соотечественник горнолыжник-экстремал Даво Крничар стал первым человеком, съехавшим на лыжах с Эвереста.
 

Прибытие в центр общины, не говоря уже о прибытии в Словению, требовалось отметить. Расположившись в небольшом кафе, мы взяли кто пиво, кто ледяной чай, и поздравили друг друга с долгожданной встречей. Балакая о том о сем на английском, наша компания, конечно, выделялась среди местного населения, и вскоре посетители за соседними столиками стали интересоваться у Вито, кто это пожаловал в их сельскую глубинку (типа тихое захолустье - это в 15 километрах от столицы-то!). Наш опекун с радостной ухмылкой ответил, что это, мол, мои гости из России. Братья-славяне немедленно оживились, подняли свои бокалы в тосте "Здравлие!", а один, особенно искушенный в лингвистике, прокричал "Здравствуй, товаришч!" Брат в ответ незамедлительно выдал: "Добар дан, друже!", чем вызвал среди аборигенов бурю восторга. Вообще, я давно подметил, что пара фраз, выученных иностранцем и периодически употребляемых им, обычно приводит местное население в благодушное настроение. Делов-то на копейку - сказать в Египте "Шукран", а в Финляндии "Киитос".
 

Пока мы потребляли пиво и общались, к центральной площади стал потихоньку подтягиваться народ, стремившийся отметить важное событие словенской истории. Было заметно, что члены Союза ветеранов, прогуливавшиеся в своих темно-зеленых мундирах по площади, пользуются среди соплеменников большим уважением. Как- никак, они с оружием в руках боролись за независимость страны и отстояли ее от агрессора. А дело было так: с середины 1980-х годов в Словении постепенно росло недовольство центральной властью. И в самом деле, кому понравится, если часть заработанных им денег "мудрые" дяди систематически отбирают и отдают всякой голытьбе, роль которой в Югославии с большим успехом играли Македония и Босния. Начав с требований пересмотра экономических связей, словенская оппозиция достаточно быстро перешла к политическим лозунгам. После провала попыток части делегатов XIV съезда Союза коммунистов реформировать существовавшую государственную систему процесс распада СФРЮ пошел полным ходом. В декабре 1990 года 88 процентов словенских избирателей проголосовали за отделение от Югославии, а 25 июня 1991 года скупщина Словении приняла Конституционный акт о суверенитете и независимости республики. На следующий день Югославская народная армия (ЮНА) под предлогом защиты федеративных границ попыталась установить свой контроль над происходящим. Белградским генералам казалось, что демонстрация силы должна остудить горячие головы сепаратистов. Вояки полагали так неспроста: собственно, говоря, в открытом противостоянии словенцам ничего не светило, и они сами в частных беседах этот факт признают. В самом деле, расквартированные в Мариборе и Любляне два армейских корпуса насчитывали по штату 35000 штыков и больше 600 единиц бронетехники, которым местные ополченцы могли противопоставить собственную отвагу и всемерную людскую поддержку; силы территориальной обороны даже вместе с полицией насчитывали не более 20000 бойцов и, не обладая боевой техникой, по всем раскладам реальной силой считаться не могли.
 

Выручили маленькую республику удачный политический расклад и почти одновременно начавшееся выступление хорватов. По правде говоря, сил ЮНА хватило бы на обе самопровозглашенные республики, но снабжать группировку в Словении пришлось бы через воюющую Хорватию, помимо всех прочих трудностей. К тому же в последней была большая доля сербского населения, тогда как Словения практически моноэтнична, так что сепаратизм поддерживало почти все население поголовно. Вот так и получилось, что Милошевич и компания решили плюнуть на северную республику, все внимание сосредоточив на Хорватии. Результаты этого решения все хорошо знают.
 

Что касается словенцев, то они после десяти дней боев договорились о прекращении огня, после чего процесс отделения стал необратим. 7 октября 1991 года Словения взяла под контроль границы и ввела собственную валюту, "толар", а 17 декабря новое государство было признано ведущими мировыми державами.
 

Что касается итогов войны за независимость, то он парадоксален - плохо вооруженные группы ополченцев из сил территориальной обороны сумели нанести войскам серьезные потери, подбив 31 танк и уничтожив 6 летательных аппаратов. Соотношение погибших также оказалось не в пользу армии: во время конфликта жизни лишились 44 воина ЮНА и всего лишь 4 словенца. Брат в свое время выражал недюжинное удивление таким соотношением, и все порывался приоткрыть тайну столь удачной для крохотного государства войны.
 

Постепенно выяснилось, что боевая мощь армейских частей была сильно преувеличена. Лишь часть гарнизонов была нормально укомплектована, а непосредственно в столкновениях принимали участия не более двух тысяч солдат. На боевых качествах корпусов сильно сказалось также резкое падение боевого духа из-за массового дезертирства албанцев, словенцев и хорватов. Дело осложнило поведение белградских стратегов, не дававших разрешение на активное применение силы, и своими мутными указаниями только усугублявших ситуацию. Не раз и не два авиаудары по ошибке наносились военными летчиками по собственным колоннам, что, конечно, не прибавляло солдатам ЮНА уверенности в себе. Развеялся туман и над многими другими эпизодами военных действий. Например, хорошо известен случай пленения бойцами территориальной обороны высаженной с вертолетов группы из Нишской бригады спецназа, едва ли не самой боеспособной части во всей Югославии. Как оказалось, спецназовцем среди десантировавшихся был только командир, а остальные участники рейда были собранными на скорую руку простыми призывниками. Будучи впервые в переделке, окруженные со всех сторон, они, конечно, струхнули и сдались в плен. Однако, как сказал нам один из участников тех событий, югославский капитан, отдавая свой пистолет, резонно заметил, что если бы с ним были натасканные парни из его подразделения, "специяльцы" непременно наделали бы шороху в словенских тылах.
 

Буквально тут же вскрылся еще один интересный факт: то, что в ходе противостояния ополченцев и ЮНА свое веское слово сказали ручные противотанковые гранатометы, попавшие в Словению из Австрии, известно многим. А вот каким путем оружие было завезено, ни в одной работе, посвященной конфликту, не говорилось. Выяснилось, что его переправляли через границу в недрах мусоровозов. Подобные детали тогдашних событий крайне интересовали моего брата, который собственно и рвался в Словению, чтобы на месте выяснить всякие животрепещущие подробности у непосредственных очевидцев и участников войны. Пока он беседовал с ветеранами, я занялся фотографированием центральной площади городка и весьма в этом преуспел. Особенно хорошо получился памятник югославским партизанам Иосипа Броза Тито и вид церквушки на фоне заката.
 

Ближе к восьми вечера все желающие, наконец, собрались на площади и в ее окрестностях. По такому случаю движение в центре городка было перекрыто, но водители нисколько не роптали, и ни разу я не заметил, чтобы кто-то махал какими-то корочками, домогаясь проехать за кордон. Тем временем ветераны зеленым пятном заняли почетные места неподалеку от внушительных размеров липы, посаженной в день независимости. Под плывущие из динамиков звуки словенского гимна и гимна Европейского Союза мероприятие началось.
 

Уж отзвучали приличествующие случаи мелодии, были подняты знамена и почетный караул замер в положении "вольно", когда в поле моего зрения попал высокий мужчина в костюме, уверенный походкой поспешавший к группе официальных лиц. Следом бодро двигалась статная блондинка, очевидно, супруга. Видно было, что пришелец - солидный человек, и, что называется, о себе понимает, однако он не посчитал ниже своего достоинства, проходя мимо видеооператора, пригнуться, чтобы не мешать съемке. Пока я гадал, кто же к нам пожаловал, на трибуну взошел жупан (глава районной администрации), и стал толкать речугу, начав ее со слов "Содржавляне и содржавлянки", а потом неожиданно добавил "и гости с далекой Русие, с места Санкт-Петербургу..." Народ вокруг слегка похлопал, после чего стал с подозрением озираться, как бы опасаясь за каждым углом увидеть по гостю из Санкт-Петербурга; мало ли чего от "русив" можно ждать... На всякий случай мы не стали выставлять себя на всеобщее обозрение, а сделали вид, будто общественный интерес нас не касается. Жупан меж тем минут 10 вещал о том, как космические корабли бороздят Большой театр и т.п. Я по-словенски, признаюсь, понимаю совсем чуть-чуть, а так как брат был на другой стороне площади, то и переводить мне было некому, и я волей-неволей сосредоточился на изучении окружающих. Они мне понравились. Никто не курил, не был пьян, не шлялся развязной походочкой, и никому в голову не пришло разгуливать по улице в спортивном костюме. Единственно, что вызвало у меня некоторое недоумение - небольшое количество собравшихся - чествовать ветеранов войны за независимость пришло не больше тысячи человек.
 

Закончив речь, жупан присоединился к избирателям, а на возвышении показался распорядитель, предоставивший слово Боруту Пахору (Borut Pahor), лидеру социал-демократической партии Словении и депутату Европарламента. К моему удивлению, под приветствия собравшихся на трибуне появился давешний мужик. Я в изумлении воззрился на улицу, с которой явился дядя. Думаете, там я увидел десяток "гелендвагенов" с "блатными" номерами и мигалками? Может, там стояли, презрительно поплевывая, мордовороты из личной охраны? Почему я не слышал сирены, распугивающей окружающих? И с какой стати один из депутатов Словении - и не просто национального парламента, а Европарламента! - прошел двести метров пешком, вместо того чтобы въехать прямо на площадь? Я даже засомневался, на самом ли деле перед нами политик европейского масштаба, но сомнения сразу отпали, когда Борут уверенно и непринужденно устроился перед микрофоном, а стоило ему открыть рот, так он прямо показался мне Демосфеном. Конечно, после Большого Грызя и Валентины Стакановны всякая более-менее яркая речь покажется шедевром, но словенец говорил так проникновенно и экспрессивно, что даже я начал понимать сказанное им. Все четверть часа выступления депутат успешно удерживал внимание собравшихся и даже несколько раз сорвал аплодисменты.
 

Следующим оратором был один из членов Союза ветеранов. В отличие от политиков, упиравших на достижения и успехи прошедшего пятнадцатилетия, сорокалетний ветеран сделал акцент на памятных ему событиях. Его выступление можно было свести к фразе: "Мы ничего такого героического не совершили, просто защищали Отчизну".
 

На том официальная часть праздника закончилась и начался концерт местной самодеятельности. Среди всех танцоров и игрунов на народных инструментах мне больше всего запомнился мужской хор в два десятка голов, звучно исполнивший несколько композиций, и в том числе известную народную песню "О Триглав, мой дом, како си красан..." Видно было, что словенцы поют умело и слаженно, со знанием дела. Честно говоря, я как-то слабо представляю, чтобы наши сельские мужики собирались бы по вечерам и добровольно репетировали бы народные песни, не говоря уже про национальный гимн...
 

Аплодисменты последним из выступавших прозвучали уже в полной темноте, и весь народ, вперемешку с бывшими артистами куда-то повалил. Мы, воссоединившись, как раз кумекали, что делать дальше, как один из наших "кафешных" знакомых подошел к нам и сообщил: "Gentleman's, next stop is drinking!" И мы пошли пьянствовать.
 

Ну то есть пьянствовать - сильно сказано. Выпивать мы пошли. В наличии имелось пиво, минералка, всякие там соки, а в качестве закуски фигурировали удивительно вкусные, но чересчур для меня острые сосиски. Стоило угощение вполне по-божески, а ветеранам обходилось вообще бесплатно.
 

Опрокинув стаканчик-другой, окружающие словенцы постепенно теряли свою сдержанность и начинали общаться с нами более раскованно, используя при необходимости, помимо родного языка русские, английские и немецкие слова.
 

Тут буквально все родственники, знакомые, родственники знакомых или знакомые родственников. Один американец, проживший в Словении больше трех лет, признался прессе, что самым сложным для него после возвращения на родину, было отвыкнуть здороваться со всеми соседями. "Представляете, - говорил он, - сколько раз придется поздороваться, спускаясь на лифте с верхних этажей манхеттенского кондоминиума, если на каждой остановке в кабину вваливается толпа народу. Ладно, если устанешь языком чесать, так ведь еще и сумасшедшим прослывешь..." В какой-то момент празднования мы на собственном опыте убедились в приветливости и дружелюбности местных жителей, когда к нам за стол подсел собственной персоной жупан. Мы весьма удивились, что столь видный чиновник запросто общается с гражданами. Тот, в свою очередь, удивился тому, что в России нет ничего подобного. "Не понимаю, - подперев щеку рукой, поинтересовался он, - что же, вы не можете накоротке пообщаться со своим градоначальником?" Мы заверили его, что да, не можем. "Ага, - промолвил он озадаченно после некоторой паузы, - стало быть, вы не можете увидеть и своего президента?" Тут мы само собой расхохотались и известили его о том, что если бы наш мудрый руководитель куда-нибудь на праздник приехал, всех бы людей тут же вытурили взашей. "А кто бы вытурил?" - заинтересовался жупан. "Охрана, конечно, там в ней не одна сотня народу. А у вашего президента, интересно, сколько телохранителей?" "Честно говоря, не знаю, - пригорюнился слуга народа, но тут же встрепенулся, - но мы сейчас узнаем". Тут он вскакивает и взывает: "Эй, там, на палубе!" На зов откликается здоровенный парень в красной рубахе, хлебающий пиво и оживленно втирающий что-то двум девицам за пару столиков от нас; назовем его Марко. Парняга подходит, присаживается, и тут выясняется, что он - крупная шишка в словенских силовых структурах, и в свое время возглавлял охрану президента. Узнав, что гости из России интересуются количеством телохранителей у главы государства, он радостно выкладывает нам всю подноготную, совершенно запросто, ведь "друзья моих друзей - мои друзья"! Поскольку назавтра именно Марко отвечает за безопасность всех церемониальных мероприятий, чуть позже он интересуется, есть ли у нас пропуск на площадь, а получив отрицательный ответ, очень огорчается, потому как здесь даже он бессилен. Тут в разговор с хитрыми усмешками вмешиваются представители Союза ветеранов; как оказывается, они уже обо всем позаботились, пропуск для нас заказали, и вот Марко испортил им весь завтрашний сюрприз. Спустя пару минут мы становимся обладателями приглашения "za dve osebi" в VIP-зону официальной церемонии празднования и, несколько ошарашенные, горячо благодарим словенцев; признаться, такой оборот событий для нас явился сюрпризом - в нашем распоряжении один на двоих галстук, а из штанов только джинсы и шорты... В раздумьях, что же нацепить на себя завтра, мы возвращаемся к месту ночлега, где забываемся сном.
 

То ли ввиду жуткой жары, то ли по традиции, праздничные мероприятия были назначены на 21 час, так что у нас имелся почти целый день на осмотр Любляны. Свободное время, впрочем, серьезно сократилось, когда после пробуждения оказалось, что на часах уже сильно за 11 утра. Позавтракав купленными в близлежащей "pekarne" пирогами-"буреками", мы медленно побрели в сторону центра города.
 

Вначале нам надо было зайти на вокзал, и там купить билеты в Венецию. Поскольку Словения вскоре собралась перейти на использование евро, все цены до этого момента указываются и в толарах, и в европейской валюте. Официальный обменный курс равен 239 словенским денежкам за одну европейскую, так что устрашающая пятизначная цифра стоимости проезда в одной колонке в соседней превращалась во вполне удобоваримую сумму. Для пользы дела приведу цены на железнодорожные билеты по стране. Дорога до знаменитых пещер Postojna Jama стоит 4.45 евро на человека в одну сторону, билет до города Bled с его пасторальными пейзажами обходится в 3.90, желающие поглазеть на города Koper, Nova Gorica и Maribor должны быть готовы расстаться с 7.30 евро в каждую поездку. Вояжи в другие страны более ощутимы для кошелька. Скажем, доехать до Праги будет стоить 88.40 евро, до Будапешта подешевле - 48.60 евро. Если продолжить путь на восток, то по железной дороге можно добраться до наших родных просторов: поездка во Львов обойдется в 57 евро, а в Москву - в 113 евро. Самым недорогим из зарубежных направлений оказался австрийский Грац - 29.80 целковых. Понятно, что по таким ценам не шибко разъездишься... Выход, впрочем, есть - надо искать спецпредложения на сайте словенских "железниц" http://www.slo-zeleznice.si/en/ Во время нашего пребывания действовал целый ряд выгодных тарифов - Будапешт шел за 29 евро, а Венеция обходилась в 15 евро! Именно за эту сумму я вознамерился спустя четыре дня добраться до города каналов и гондол. Единственная загвоздка была в том, что онлайн словенцы билеты не продавали. Оказалось, я зря нервничал по этому поводу - места на нужный нам поезд не только были, но были в изобилии. Без проблем расплатившись карточкой Visa Electron, принимаемой в Словении на каждом шагу, мы пошли искать обменник, чтобы превратить в местную валюту имеющиеся у нас доллары, так как после Германии запас евро подходил к концу. Конечно, можно было бы воспользоваться любезным предложением наших друзей и спокойно пожить за их счет, но мы, не привыкши сидеть на чужой шее, порешили все же гулять, как говорится, "на свои". К сожалению, по случаю выходных дней практически все "меняльницы" были закрыты, за исключением привокзальной и приавтовокзальной с наиневыгоднейшими курсами. Плюнув на потери, мы наменяли пачку толаров и решили первым делом отметить это событие употреблением продаваемого на каждом углу мороженого, тем более что погода располагала к такой процедуре - градусник прочно обосновался на отметке +31.
 

Любой люблянский прилавок, продающий "sladoled", насчитывает по крайней мере десяток различных видов оного. Мы подходили к выбору с умом, стараясь брать один шарик знакомого вкуса (шоколад или ваниль, к примеру), а остальные - экзотические. Из всех сортов мороженого мне лично больше всего понравилось дынное, а не понравилось банановое. В целом, "sladoled" оказался исключительно вкусным, хотя доля "slado" было непривычно велика, но это дело мы быстро компенсировали на как раз вовремя подвернувшейся дегустации минеральной воды различных регионов. Кстати, в Словении можно без проблем пить воду из-под крана, а те, кто брезгует таким способом утоления жажды, могут напиться, скажем, в помещении турофиса, что на берегу реки. Там помимо вежливых и сведущих в своем деле работников имеется кулер, снабжающий всех желающих прохладной влагой. Рядом с аппаратом стоит интернет-автомат, с помощью которого можно бесплатно послать на родину поздравление с видом Любляны или собственной фотографией, правда, невысокого качества. Если у вас, дорогие читатели, имеется почтовый ящик на www.hotmail.com или www.yahoo.com, то можно тут же его проверить, а вот на другие сайты выход теоретически невозможен. Мы, конечно, все равно добрались до rambler.ru и yandex.ru, но пусть секрет этих манипуляций останется при нас.
 

Набрав внутрь холодной воды, а в руки - проспекты и буклеты, мы вновь вышли на улицу, теперь уже в достаточно умиротворенном состоянии, чтобы оценить окружающее нас великолепие.
 

Перед нами находилось Трехмостовье, три расходящихся веером моста, переброшенные через Любляницу в 1929-1930 годах. Вообще-то, переправа в этом месте существовала еще в средние века, когда тут стоял деревянный мост, соединявший Шпитальские ворота Старого города с предместьем, перед которым была устроена торговая площадь. Серьезной реконструкции мост, как и многие здания и сооружения города, подвергся после сильного землетрясения 1895 года. Тогда на восстановление Любляны были брошены серьезные средства и лучшие архитектора, в числе которых оказался Йоже Плечник. Этот молодой специалист, получивший образование в Вене, планировал превратить свой родной город в жемчужину модерна и украсить его ансамблями общественных зданий. Планам честолюбивого словенца не суждено было сбыться в полном объеме, но именно он внес самый большой вклад в современный облик города. По его чертежам были построены Трехмостовье, Сапожный мост, Национальная библиотека, рынок на Люблянице; благодаря своему многогранному таланту Плечник возводил и храмы, и утилитарные сооружения, типа Центрального стадиона.
 

Каким из трех мостов не пойди, так или иначе попадешь на Presernov trg, в центре которой стоит памятник национальной гордости словенцев - поэту Францу Прешерну. Путеводитель утверждает, что при открытии ансамбля в 1905 года произошел скандал: представители духовенства были шокированы изображением обнаженной музы, благословляющей литератора.
 

Насладившись видами в обе стороны набережной, мы решили продолжить знакомство с Любляной прогулкой вдоль реки на юг. Нашей целью в том районе были церковь святого Якова и городской музей, расположенные на противоположных берегах Любляницы. Неторопливо шествуя мимо аккуратных домов, мы благодаря сени деревьев удачно избегали лучей палящего солнца вплоть до момента, когда пришло время выйти на Levstikov trg, но и тогда на солнцепеке нам задерживаться не пришлось: cerkev sv. Jakoba уже раскрывала нам свои прохладные объятия.
 

Храм был построен в 1615 году на месте небольшой романской церквушки XII века. Снаружи он не производит совершенно никакого впечатления, но барочный интерьер просто поражает своим убранством. Интерес также вызывает 65-метровая колокольня, самая высокая в городе.
 

Следующим пунктом нашей прогулки был бывший дворец князей Ауэрспергов, в котором ныне находится городской музей Любляны www.mm-lj.si/?page=en/prva Три этажа здания вместили в себя историю Словении, начиная с доисторической эпохи и кончая событиями новейшей истории. Экспозиция содержит несколько интерактивных аттракционов; скажем, при небольшой сноровке можно повключать красивые цепи лампочек, обозначающие на карте Европы и Азии различные торговые пути. Как водится в таких случаях, все они вроде как проходили через местную столицу. Отдельный зал отведен описанию жизненного пути маршала Тито, до сих пор уважаемого в Словении. Среди других экспонатов мне запомнились продукт югославского автопрома - канареечно-желтая легковушка "Zastava" в натуральную величину, и еще остатки машины, раскатанной практически в блин югославским танком летом 1991 года; от бедняги осталась невредимой только задняя часть багажника. Уже заканчивая осмотр, мы чуть было не пропустили подвальное помещение, где под стеклом угнездились развалины римского периода. По нашему коллективному мнению 1000 толаров, затраченных на два билета, были израсходованы не зря.
 

Меж тем настала пора подготовиться к вечерним торжествам. Пустившись в обратный путь к нашему пристанищу, мы не преминули осмотреть еще несколько интересных зданий, как то Урсулинская церковь Святой Троицы, Люблянский университет и Филармония. Вся эта веселая компания устроилась на Конгрессной площади, названной так в честь съезда Священного Союза, на котором присутствовали русский император Александр I, его австрийский коллега Франц I и куча всяческих монархов рангом поменьше. Сборище состоялось в 1821 году, и с той поры на этом месте регулярно происходили видные события местной истории. Здесь в 1918 году народ ликовал, узнав о создании независимого Королевства словенцев, хорватов и сербов, тут в 1945 году горожане встречали бойцов Народно-освободительной армии Тито. Правда, суверенитет Словении был провозглашен на расположенной по соседству площади Республики, и как раз там проводятся все соответствующие мероприятия.
 

Вернувшись к шести часам в свое расположение, мы передохнули, попили чаю и привели себя в надлежащий вид, а уже в половину восьмого на автобусе маршрута N 6 поспешили в центр города. Заодно скажу, что оплачивать проезд по Любляне нужно специальными жетонами, продающимися в киосках транспортной сети. Стоит каждый серебристый кругляшок 230 толаров (чуть-чуть меньше одного евро).
 

Вито и его друзья уже ждали нас в условленном месте, возле первого на Балканах небоскреба, по-местному "Неботычника". В 1933 году, когда десятиэтажка появилась в центре города, она казалась чем-то революционным и вызывающим. Все же следует сказать, что здание 70-метровой высоты, хоть и превосходит по габаритам окружающие дома, в целом отлично вписывается в пейзаж, потому что Любляна расположена в холмистой местности - с одной стороны доминирующий над территорией замок, с другой - 394 метра горушки Рожник. Полагаю, что если бы столица Словении располагалась на равнине, никому не пришло бы в голову вворотить посреди нее искажающий всю панораму небоскреб, как это собираются сделать в Санкт-Петербурге.
 

С самого основания на верхних этажах "Неботычника" существовали ресторан и кафе. Меняются времена, меняются и нравы, и, как поведали нам осведомленные люди, сейчас на их месте обосновался бар со стриптизом. От вопроса падения нравов молодежи разговор плавно перешел к теме "мы были не такими" и далее съехал к событиям войны за независимость. Пока брат совершенствовал свой словенский в ходе оживленной беседы о деталях событий пятнадцатилетней давности, я взялся изучать упакованное в конверт с государственным флагом приглашение, на которое мы с прошлого вечера так и не удосужились поглядеть.
 

Первым делом в глаза бросался вытесненный серебристой фольгой словенский герб, тогда как текст повергал в некоторый трепет, так как в нем черном по белому значилось, что "Presednik Republike Slovenije, Drzavni zbor Republike Slovenije, Vlada Republike Slovenije" любезно приглашают подателей сего на празднование "дня державности". Кто как, а я лично не каждый день получаю персональное приглашение от президента, премьер-министра и председателя парламента, так что даже слегка возгордился, представляя, как мы будем если не стоять на местном мавзолее, то уж сидеть на трибуне точно. Тут я, конечно, сильно недооценил эгалитарность словенского общества, достигшую, наверное, возможного максимума - все приглашенные в VIP-зону должны были стоять перед устроенной на площади эстрадой. Ни о каких сидячих местах речи не шло, и все собравшееся общество - дамы в вечерних платьях, чиновники в строгих костюмах, зеленомундирные члены Союза ветеранов и действующие офицеры - сформировали некое подобие македонской фаланги. Нам досталось место в шестом ряду, метрах в десяти от словенских руководителей, среди которых выделялись длинная фигура премьер-министра Янеза Янши (Janez Jansa) и немного уступавший ему в росте президент Янез Дрновшек (Janez Drnovsek). Рядом с ними расположились остальные члены кабинета, а поблизости отирались официальные лица из Евросоюза, принявшего маленькую балканскую республику в свое лоно с распростертыми объятиями. Она, кстати, первой из бывших государств социалистического лагеря выполнила все требования европейцев относительно слияния с западным миром, и оказалась раньше других готова с 1 января 2007 году ввести евро, а спустя шесть месяцев вступить в Шенген.
 

После того, как все приглашенные заняли свои места, началось само действо. Для начала над площадью был поднят громадный словенский флаг - наверное, в двадцать квадратных метров, а оркестр тем временем исполнил гимны Словении и Европейского Союза. Демонстрация могущества Slovenske drzave не ограничилась заурядными мероприятиями: под бой барабанов прибыла рота почетного караула, вдалеке начали ухать 15 артиллерийских залпов, а над собравшимися с ревом пронеслись в полном составе словенские ВВС - все четыре истребителя.
 

Настал черед торжественных речей, и на трибуну поднялся "Slavnostni govornik", которым оказался Янез Янша, и народ начал слегка томиться. Хоть солнце уже зашло, жара продолжала ощущаться, нешуточно донимая собравшихся. Практически не сводя глаз с запруженной VIP-персонами площади, оратор, начав с классических "Содржавляне и содржавлянки", продолжил перечислением народностей страны и поприветствовал представителей ЕС и НАТО. Как будто они ему помогут, если что...
 

Я после вчерашнего как-то подсознательно полагал, что вслед за обращением премьер скажет "и гости с далекой Русие", а не дождавшись, слегка утратил интерес, потому что, как уже говорилось, в словенском не силен. Пока глава государства расписывал, каких успехов добилась республика за 15 лет своего независимого существования, я сделал несколько снимков, а потом стал вспоминать интернет-шутку "10 причин, чтобы быть словенцем".

1) Можете смело говорить на замечательном словенском языке и радоваться, что никто кроме словенцев вас не поймет.
2) Можете жениться на словенке и завести себе нескольких маленьких словенцев, которые будут говорить на замечательном словенском языке.
3) Можете в Европе без труда сойти за немца.
4) Можете говорить, что живете на солнечной стороне Альп, хотя бы эта сторона вовсе не была солнечной.
5) Можете снисходительно поглядывать на жителей других республик бывшей СФРЮ.
6) Можете себе позволить ностальгировать по "старым добрым временам".
7) Можете ездить куда вздумается, и никто не поймет, откуда вы родом.
8) Можете гордиться хорошими отношениями с Австрией и Италией.
9) Можете радоваться, что никто вас не достаёт, потому как никому нет до вас дела.
10) Mojete piti posle posla... - тут мы не смогли понять, что имеется в виду.
 

Вернувшись мыслями к происходящему, а взглядом - к трибуне, я заметил, что Янша старательно таращится на толпу, бросая взгляды то вправо, то влево. Только тогда я сообразил, что на некотором отдалении от выступавшего стоят прозрачные экраны, которые хитрым образом отображают текст речи.
 

Премьер вещал минут двадцать пять, и вот уже холеная дама рядом с нами попросила супруга отвести ее куда-нибудь присесть. Не успела эта пара отбыть восвояси, как на громадных экранах по обе стороны эстрады стали демонстрировать четвертьчасовой фильм, посвященный событиям пятнадцатилетней давности - начиная с сепаратистских поползновений в прессе к военному конфликту между Югославской народной армией и словенскими ополченцами. Финальные кадры содержали видеоряд с фейерверком по случаю вступления Словении в Европейский союз вперемешку с кадрами подписания соответствующих соглашений.
 

Несмотря на общий эмоциональный подъем от памятных каждому словенцу событий, собравшиеся продолжали то и дело нести потери. Мероприятие только миновало середину, когда справа от нас, там, где находились первые лица государства, произошло некое оживление, после чего по толпе прокатился вздох сочувствия - немолодой президент Словении упал в обморок, и его, ловко подхватив за конечности, утащили с глаз долой охранники. Хотя новость разлетелась по площади достаточно быстро, праздник не прервали; напротив, все старательно делали вид, будто ничего такого не заметили.
 

Хотя с церемониями было покончено, расходиться было рано - начинался обещанный концерт, в котором принимала участие куча народа, в том числе симфонический оркестр национального радио и телевидения, какие-то известные певцы (их появление вызвало бурную радость присутствовавших), академический хор университета Любляны, "Mesani mladinski pevski Zbor Veter", "Akrobatska-plesna skupina Flip Piran", множество "плясальцев" и "полицийский оркестер".
 

К большой радости застоявшейся аудитории, артисты взялись за привычное дело с огоньком: народные танцы и хороводы перемежались оперными ариями и уже знакомыми нам песнями, среди которых я безошибочно выделил "Триглав". Наибольшее оживление вызвало появление юных танцовщиц в обтягивающих трикотажных костюмах - девушки, как объявил ведущий концерта, были сплошь ровесницами республики. Далеко не все выделываемые красавицами "па" можно было считать скромными, и в целом веселье потихоньку двигалось в сторону легкого эротизма. Венцом программы стали акробатические выступления, когда здоровенные атлеты подкидывали так и сяк юных словенок в коротких плиссированных юбочках, перебрасывались ими словно мячами, поднимали во весь рост на вытянутой руке и т.п. Мне лично больше всего запомнился следующий трюк: двое амбалов, держа девушку за руки и за ноги, вращали ее наподобие скакалки, а вторая красотка ловко прыгала через тело коллеги...
 

Не могу не отметить еще один интересный момент: ближе к концу мероприятия на экранах показали короткий фильм с участием подростков, родившихся в 1991 году. Пятнадцатилетние отроки и отроковицы рассуждали о своей стране, о путях ее развития, рассказывали свои планы на будущее.
 

Финалом мероприятия стали фейерверк, взлетавший в небо с крыши здания парламента, по левую руку от нас, и салют, вспышки которого выгодно оттеняли башни люблянского замка. Теперь для нас должно было наступить время поживы: ветераны обещали устроить нам встречу с главными героями войны за независимость; в число лакомых "блюд" должен был попасть генерал Кркович, в то время полковник и начальник бригады словенского спецназа. Нам было также сказано, что если повезет, нас представят руководителям республики. Среди всех них брата больше всего интересовал Янез Янша, в свое время бывший застрельщиком местного сепаратизма и командиром всей "Территориальной Обороны" в горячие дни июня 1991 года.
 

К сожалению, на наши дальнейшие планы сильно повлиял злополучный президентский обморок, из-за которого нужные нам персоны исчезли сразу как только отгремел последний залп салюта, и не пошли на банкет. Я, экстраполировав отечественный опыт ведения дел, решил, что они в это время делили "наследство" президента, решая, кому достанется контроль над лесной промышленностью, кто будет "курировать" порты, а кто "нефтянку". (Шутка!)
 

О собственно фуршете ничего особенного сказать нельзя - пьянка она и есть пьянка, с той лишь разницей, что люди в фойе Cankarjeva doma подобрались вежливые, и культурно стояли в очереди, если таковая образовывалась. Кормили VIP-персон без излишнего шика, но вкусно - то есть икров всяких не было, а преобладали полезные для здоровья продукты. Мне больше всего запомнилась разграбленная за первые четверть часа пирамида из громадных клубничин, а также вкусное мясо, нарезаемое приветливыми поварами непосредственно в процессе жаренья.
 

Обступившая нас компания ветеранов то и дело здоровалась с бродящими по территории знакомыми, а те, разумеется, интересовались, что это за двое штатских украшают собой общество людей в форме. Получив ответ, что это гости из России, подходившие тут же проникались к нам самыми добрыми чувствами, и предлагали выпить, что бог послал. Поскольку на праздничный стол посланы были красные и белые вина, которыми, к слову, славится Словения, то постепенно мы стали походить на американский флаг - красное-белое, красное-белое, красное-белое и звезды в глазах...
 

Все же русская закалка превозмогла все, и, когда наши друзья засобирались по домам, мы еще некоторое время побыли близ столов, потому как мне приспичило опробовать торты, в изобилии поданные напоследок. Лишь вкусив восхитительных сладостей, я почувствовал готовность завершить вечер.
 

Презрев общественный транспорт, мы решили пройтись пешком по городским улицам, и все время, пока мы шли к дому, нас переполнял неописуемый восторг. Это был наш Азенкур, и, размахивая словенским флажком, мы ощущали сладкий вкус победы, тогда как поле позади устилали тела с лилиями на плащах, а вдалеке пылал Кале. Мы шли в опустившейся на город темноте, и перебирая события последних дней, еще не знали, что наша поездка вовсе не клонится к закату: еще много чего интересного ждало нас впереди...

 Вернуться на главную страницу...